Борис Сапожников - Война Львов[СИ]
— Ничем, — пожимал плечами тот, — кроме одного — его слишком легко взять.
Почти сразу после пленения короля перевезли в Тор-Орвик под внушительным конвоем новых гвардейцев, заставившим всех желающих отбить его позабыть об этой затее. Да и в родовом замке "Сажающего не троны" сделать это было бы не проще. То есть невозможно.
— Что ты, вообще, здесь делаешь? — капризным тоном продолжал допрос король. — Ты же так хотел править за меня.
— Управлять королевством можно и отсюда, где король там и власть, знаешь такую поговорку, Марлон?
— Да уж, тут ты прав, — невесело усмехнулся король. — Вот только я — король, а ты, значит, власть. Каково это, чувствовать, что твои мечты сбились?
— То есть? — не понял Орвик.
— Ты получил полную власть, — объяснил Марлон, — и меня с семьёй в заложники, так что Страндар полностью в твоей власти. Этого ты желал так давно. Примерно с тех пор, как я, оторвавшись от пиров и турниров начал тоже интересоваться тем, что происходит в стране.
— Ты, — рассмеялся Орвик, — начал интересоваться, да? Что такого ты сделал для Страндара, кроме как раздал поместья и титулы родственничкам жены? Они тратят казённые деньги направо и налево с твоего дозволения. Ассигнования на армию сократились втрое, мы так и начали закупать огнестрельное оружие, не то что производить его у себя. Всё, всё чего добился я и успел заложить твой отец пошло прахом, приходит в упадок!
— Ты, ты, всегда только ты, — прошипел Марлон. — Ты посадил меня на трон, не спрашивая, хочу ли я этого. А я хотел только отомстить за отца и брата, до короны мне дела не было. Потом ты правил за меня и единственное, что я сделал сам — женился. Пускай у Генриетты и не лучшие родственнички, но они хотя бы не так откровенно правят за меня, как ты. Раз уж на трон посадил, так и править дай.
— Ты же не умеешь?
— А ты помоги, научи, — вскричал Марлон. — Вот уже пять лет мы у власти, а ты совершенно ничего не сделал для этого. Ты предпочитаешь править за меня, подсовывать под нос указы и законы, даже не давая их прочесть.
— Чему могут научить тебя Креи? — рассмеялся Орвик.
— У них я учиться не собираюсь, — отмахнулся король, — мне нужен учитель получше.
— Ты что же, мне в виду имеешь? — недоверчиво спросил граф.
— Других поблизости не вижу.
— Не верю.
— Не хочешь, не верь, — пожал плечами Марлон. — Ты — у власти, получил всё, чего хотел. В конце концов, не я тебя свергал и у меня больше оснований не верить тебе.
Орвик сложил руки и положил на них подбородок. Он всё ещё пребывал в сомнении, но Марлон Руан милостью Господней король Страндара про себя уже праздновал победу.
Волею судеб второй торжественный въезд Новой гвардии в Престон я наблюдал из окна того же особняка, что и первый. Вернувшись в столицу, после освобождения (будем называть вещи своими именами) Марлона из Тор-Руана мы с Алеком первым делом наведались к виконту Траллу, узнать что с ним произошло после прихода Орвика к власти. Выяснилось, что "Сажающий на троны" бесчинств и грабежей в городе не учинял и домов не разорял. Так что наш друг и спаситель оказался в полном порядке, он как раз праздновал возвращение в город законной власти, к чему мы с удовольствием присоединились. Так что вновь в голове моей гремели громы, а за окном маршировали солдаты. И мысли о пойле виконта, спасающем от головной боли, радости в мою душу не приносили.
В таком вот "чёрном" настроении я вышел из комнаты, куда меня в бесчувственном состоянии принесли слуги виконта и, как в прошлый раз в гостиной меня встретил полностью одетый и подпоясанный мечом Алек, а за открытыми дверями маячили фигуры новогвардейцев.
— Они будут сопровождать нас до дворца, — сообщил он. — На пир по случаю примирения и исчерпания небольшого прискорбного инцидента, имевшего место в недавнем прошлом.
Пожав плечами, я пожалел о том, что виконт не угостил меня своим отвратительным, но действенным пойлом. При таком похмелье скакать на лошади — пытка почище предлагаемых демонами в Долине мук. Но делать нечего, отказаться было бы неприлично. Вскарабкавшись — иначе не скажешь — в седло, я слегка толкнул его пятками (шпор не одел) и, к счастью, шагом двинулся ко дворцу. Хотя от грохота барабанов и рёва труб, казалось, что расстанусь с последними остатками рассудка, я каким-то чудом вынес всю дорогу до ворот дворца, сполз с седла и зашагал следом за Алеком в Большой Пиршественный зал. Празднества помню смутно, очнулся, кажется, дня через три в состоянии, более всего похожем на долгую и мучительную смерть, которая однако и не собиралась заканчиваться. Одна мысль стучалась в черепную коробку — так можно и спиться, надо поговорить с виконтом, сейчас я был готов выхлебать хоть море его пойло, лишь бы прекратить мучения.
В дверь моей комнаты кто-то постучал. Деликатные, в общем-то, удары отдавались в черепушке недавним барабанным громом, отчаянно захотелось послать утреннего (а скорее дневного) визитёра в Долину мук. Но памятуя о том, где я нахожусь и кто может явиться по мою душу, не рискнул. Вместо этого пробурчал нечто невразумительно приглашающее. Вошёл Алек в сопровождении виконта, вооружившегося целым кувшинов, от которого исходил знакомый запах, от которого сейчас у меня просто захватывало дух. Не знаю как, но я выпил его — клянусь! — залпом, после чего пришёл в себя ещё через несколько часов.
На сей раз я чувствовал себя в норме, даже несколько отдохнувшим. Смотреть в зеркало после стольких, не помню скольких, дней более чем обильных возлияний, это было небезопасно для психического здоровья. Переодевшись в свежую одежду, найденную на стуле около кровати, я вышел и недоумённо огляделся. Оказывается я отсыпался совершенно не в той комнате, которую занимал обычно раньше, более того я находился в совершенно незнакомой части дворца. Глубоко вздохнув, я зашагал наугад, про себя молясь поскорее выбраться куда-нибудь где я бывал раньше хоть раз. Так я и выбрел к небольшому кабинету, из-за открытой двери которого раздавались два знакомых голоса. Принадлежали они его величеству и Орвику. Не сказал бы, что это было совсем уж честно и соответствовало принципам благородной морали, но и подслушивание назвать это было нельзя. Я просто стоял и слушал, ни от кого не скрываясь. В конце концов, не моя вина, что они почти кричали на весь дворец.
— Адранда давно и упорно теснит Фиарию, — настаивал "Сажающий на троны". — Пора забыть о войне и поддержать Эжена в его споре с Рене Львом. Пора отбросить старую вражду с жабоедами.
— Чушь, Генри, — отмахивался от его слов его величество, — Рене умный и прагматичный политик и за ним стоит Билефельце, не забывай. Ведь именно билефельцы поддержали нас в войне с Елизаветой, а адрандцы приютили её в Эпинале.
